От автора: «Помните, во второй серии, когда на даче у родителей Николая, мужа Антонины, собрались все три героини и туда же приехал Гурин...»
Александр Фатюшин и Борис Сморчков в фильме Владимира Меньшова «Москва слезам не верит», 1979 год
Гурин рассказывал, что он «завязал», что уезжает в родной город на тренерскую работу, что с первой же получки вернёт Людмиле долг.
Александр Фатюшин и Валентина Ушакова в фильме Владимира Меньшова «Москва слезам не верит», 1979 год И зрителю как бы дают надежду на то, что у хорошего парня Серёжки Гурина жизнь наладится, что он встал на путь исправления.
Но по рассказам создателей, была снята ещё одна сцена. В момент, когда три подруги сидят на завалинке и поют «Стою под тополем — жую травиночку», распахивается калитка, и со словами «Людка! А слабо тебе ещё трояк мне дать! Для ровного счёта!» вваливается пьяный Гурин: галстук набок, рубашка навыворот, с ним какой-то ханыга. Между Гуриным и Людмилой начинается перепалка, в которую периодически встревает ханыга: «Ты как с ним разговариваешь? Это Гурин, я на его матчах вырос как личность!»
Эту сцену руководители тогдашнего Госкино потребовали удалить из фильма. «Нет, завязал — значит, завязал. Игрок сборной, пусть и бывший, не может так опуститься. Не лишайте зрителя надежды на исправление советского хоккеиста»
Вырезанный материал считается полностью утраченным. Но у Елены Мольченко, вдовы Александра Фатюшина, сохранилась фотография, на которой мы можем увидеть тот самый момент, когда Гурин с собутыльником вваливаются через калитку
фото из архива Елены Васильевны Мольченко
Александр Фатюшин и Борис Сморчков в фильме Владимира Меньшова «Москва слезам не верит», 1979 год
Гурин рассказывал, что он «завязал», что уезжает в родной город на тренерскую работу, что с первой же получки вернёт Людмиле долг.
Александр Фатюшин и Валентина Ушакова в фильме Владимира Меньшова «Москва слезам не верит», 1979 год И зрителю как бы дают надежду на то, что у хорошего парня Серёжки Гурина жизнь наладится, что он встал на путь исправления.
Но по рассказам создателей, была снята ещё одна сцена. В момент, когда три подруги сидят на завалинке и поют «Стою под тополем — жую травиночку», распахивается калитка, и со словами «Людка! А слабо тебе ещё трояк мне дать! Для ровного счёта!» вваливается пьяный Гурин: галстук набок, рубашка навыворот, с ним какой-то ханыга. Между Гуриным и Людмилой начинается перепалка, в которую периодически встревает ханыга: «Ты как с ним разговариваешь? Это Гурин, я на его матчах вырос как личность!»
Эту сцену руководители тогдашнего Госкино потребовали удалить из фильма. «Нет, завязал — значит, завязал. Игрок сборной, пусть и бывший, не может так опуститься. Не лишайте зрителя надежды на исправление советского хоккеиста»
Вырезанный материал считается полностью утраченным. Но у Елены Мольченко, вдовы Александра Фатюшина, сохранилась фотография, на которой мы можем увидеть тот самый момент, когда Гурин с собутыльником вваливаются через калитку
фото из архива Елены Васильевны Мольченко
Свежие комментарии