Советский военный кинодокументалист, оператор Семен Семенович Школьников вспоминал:
К городу мы подъехали на рассвете 8 июля. Бои шли на окраине. Разыскали штаб какой-то воинской части и уточнили положение на месте. Двинулись с кинооператором Зиновием Фельдманом в разные подразделения…
По пути к центру города я увидел костел.
Под его куполом строчил пулемет. Сразу трудно было понять: наш он или противника. Но когда пули защелкали рядом со мной по булыжной мостовой, стало ясно — стрелял фашист. Около меня оказались два солдата. Мы как по команде упали, а потом скатились в кювет. Переждав немного, я выбрался на тропинку, всю заросшую репейником. Петляя между деревьями, она вела к вершине небольшой горки. По этой тропинке я стал ползти вверх. Весь облепленный репейником, добрался до вершины горки. Там, за старым кленом, стоял наш «максим». Время от времени он вел огонь по фашистскому пулеметчику, укрывшемуся под куполом костела.Я стал снимать пулеметную дуэль, резко панорамируя аппаратом. Но точка съемки оказалась недостаточно интересной. Я понял, что впечатляющего кадра не получится, и попытался сменить позицию.
Я подполз совсем близко к нашему «максиму», обнаружил за ним песчаную выемку. И не то чтобы сполз, а свалился в нее. Точка для съемки была превосходной: через наши «максимы» просматривались вспышки пулемета противника.
Пулеметчик, услышав возню, не оборачиваясь, прокричал: — Васька, патроны принес?
Я оглянулся — никакого Васьки не было. Оглянулся и сержант-пулеметчик.
— А, черт! — выругался он, заметив меня с камерой.
И тут же, забыв обо мне, снова припал к «максиму».Я включил камеру. Затрещал, вторя пулеметной очереди, аппарат. Вдруг очередь оборвалась.
— Все... Кончился фриц! — бросил сержант. Под куполом костела виднелась поникшая голова убитого вражеского пулеметчика. Как я жалел, что не было у меня длиннофокусного объектива, чтобы снять его покрупнее.
В это время появился долгожданный Васька с патронами. Пока сержант затягивался папироской, а Васька перевязывал ему окровавленное плечо, я снимал их.
— Когда кино-то покажешь? — спросил сержант чуть небрежно, как человек, окончивший свою работу, качеством которой удовлетворены не только окружающие, но и он сам.
— Твоя фамилия, сержант? — спросил я вместо ответа.
— Мещеряков...
— Кино увидишь, сержант Мещеряков! Будь только жив! — И я скатился вниз с тропки на булыжную мостовую…
В центре уличные бои были очень ожесточенные. Драться приходилось буквально за каждый дом. Я выскочил из самоходки на мостовую около полуразрушенного многоэтажного дома. Вбежал в подворотню. Отсюда, в относительной безопасности, я мог снимать стреляющие самоходки, наших автоматчиков, которые просачивались в проломы разбитых зданий. Точка съемки была удобная. Использовав все ее возможности, я перебежал улицу, толкнул первую попавшуюся калитку, вошел в маленький дворик. Миновав его, я оказался на небольшой площадке. Здесь мне удалось снять редкий кадр: наших солдат, пробегавших по самому краю крыши.
Три дня мы снимали сражение в Вильнюсе. Наши солдаты отвоевывали дома, чердаки, подвалы. Бились в церквах и костелах, в траншеях, на набережной реки Нерис... А 13 июля, когда завершилось освобождение столицы Литвы, мы тут же отправили отснятую пленку в Москву. Там режиссер Леонид Варламов в короткий срок смонтировал фильм «Освобождение Вильнюса».
* Семен Семенович Школьников — лауреат трех Сталинских премий, единственный военный оператор, который три раза забрасывался к советским партизанам.
Источник: Школьников С. С. В объективе — война. — М.: Воениздат, 1979.
https://www.rubaltic.ru/context/12072019-vse-konchilsya-frit...
Свежие комментарии