Какие прозвища запрещено было давать в советском уголовном мире

Кличками (погонялами, прозвищами) наделялся практически каждый осужденный. Воровской кодекс предписывал давать второе «имя» заключенному в строгом соответствии с понятиями.

Все начиналось с «малолетки»

Доктор психологических наук Владимир Пирожков специально изучал феномен тюремных прозвищ с конца 70-х и по начало 90-х годов. Пирожков доказал, что уже с заключенных колоний для несовершеннолетних, которые в массе своей потом, по мере взросления, продолжали свою преступную деятельность и помещались уже во «взрослые» ИТЛ и тюрьмы, начиналось именование кличками в местах лишения свободы. Первые свои погоняла осужденные получали на «малолетке», и впоследствии данное прозвище чаще всего сопровождало человека на протяжении всей его жизни.

Пирожков называл клички непременным атрибутом криминальной субкультуры, который хорошо характеризует особенности взаимоотношений в среде заключенных. Ученый собрал, классифицировал и проанализировал свыше 1000 таких прозвищ, и в числе прочего Пирожкова интересовало их происхождение. Исследования показали, что порядка половины опрошенных советских юных осужденных (подследственных) получали свои клички, проходя так называемую «прописку», т.е., в первые же часы пребывания в камере (помещении отряда ИТЛ).

Из классификации воровских кличек малолетних преступников Владимира Пирожкова следует, что самыми распространенными и информативными прозвищами были те, которые отражали особенности характера и поведения человека, чаще – негативные черты: жестокость, жадность, хитрость и т.п.
Примечательно, что уже на «малолетке» определялись правила наделения прозвищами. В частности, при трансформации имен и фамилий в клички учитывался статус осужденного – авторитетный сиделец с фамилией Бобков получал прозвище «Боб», а «чушка», имевшего ту же фамилию, наделяли кличкой «Бобик», один из двух Алексеевых, «шнырь», именовался «Аликом», а его однофамилец, по статусу числившийся в «обиженных», прозывался «Алькой».

Характерная особенность, выявленная Владимиром Пирожковым: подавляющее большинство воровских кличек у советских малолетних преступников – уничижительные, оскорбляющие человека, и только порядка 10% – «благородные». Ссылаясь на исследования китайских ученых, Пирожков объясняет этот феномен тем, что в обществе приблизительно такое процентное соотношение количества прирожденных лидеров, авторитетов, «бугров».

И Глупый мог быть авторитетом

Еще один известный историк отечественной криминальной субкультуры Александр Кучинский подтверждал выводы Владимира Пирожкова, но приводил данные, что из правил наделения кличками воровских авторитетов в СССР были и исключения. Подавляющее большинство «авторитетов» носили действительно «благородные» прозвища. Но среди лидеров преступного мира были и такие, которых в свое время прозвали, к примеру, Гнидой, Глупым и даже Бараном.

Баран получил свою кличку от фамилии (группировка Игоря Баранова, застреленного в начале 2004 года, хозяйничала в подмосковном городе Железнодорожном). Также по фамилии прозвали вора в законе Сергея Гнедина (Гниду). Глупым именовали воронежского авторитета Владимира Губанова, который был известен в воровском мире СССР в 70-х годах. Глупого, как писал Кучинский, скорее всего, убили свои же, подстроив его гибель как несчастный случай – Губанов пошел на сотрудничество со следствием, что в воровской среде расценивалось как предательство, наказываемое смертью.